Мила Бояджиева - Ядовитый цветок [= Маски любви]

Гулко и мерно часы пробили семь. Сандра направила кресло через анфиладу комнат в столовую, где уже ждал её мучительный, одинокий ужин. Два месяца одиночества, а впереди — долгие годы.

— Мисс Сандру просят к телефону. Господин Морис — знакомый мадам Линды. Он хочет выразить соболезнование.

Сандра услышала в трубке тихий, мелодичный голос с легким английским акцентом. Господин Морис просил её о встрече, утверждая, что имеет к мисс Керри неотложное дело. Не сумев отказать, Сандра назначила визит на следующий полдень.

Она решила, что самым уместным будет принять посетителя в библиотеке, где она любила читать, греясь у большого, мирно потрескивающего камина. А мама смотрела телевизионные шоу в соседней гостиной или музицировала на чудесном старом Бехштейне, принадлежавшем ещё бабушке.

Теперь читать не хотелось. Положив на колени томик Диккенса, Сандра смотрела в огонь, завораживающий её своей изменчиво, победной пляской. Ей нравилось ворошить поленья, пробуждая слабеющие язычки пламени к новой жизни.

Фил доложил о прибытии мистера Мориса. Сандра развернула кресло к дверям. Молодой человек в темном костюме сделал пару шагов и остановился, не решаясь преподнести Сандре букет белых роз. Она кивнула ему и предложила сесть на стоящий напротив камина диван.

— Прошу прощения з неуместный визит, мисс Керри… Не так давно я имел честь познакомиться с вашей матерью, это было на выставке в Лос-Анджелесе. Она была столь любезна, что обещала уделить мне время и рассказать историю вашего бриллианта. Дело в том, что я пишу небольшое исследование…

— Извините меня, мистер Морис, но я сейчас не в состоянии касаться этой темы. Возможно, немного позже…

— О нет, что вы! Я не собирался мучать вас расспросами. Мне хотелось лишь выразить сочувствие… Эти цветы должны стоять в её комнате. — Он положил на стол букет.

— Хотите выпить чего-нибудь? — Машинально предложила Сандра.

Молодой человек отрицательно покачал головой.

— Хочу лишь сказать… Когда видел миссис Линду второй раз, мне показалось, что она была чем-то встревожена.

— Вы виделись с ней после выставки? — Удивилась Сандра.

— Да, я был здесь в сентябре. Как раз в тот день, когда умерла ваша мать… Мы полчаса беседовали с ней вон в той гостиной, выпив английского чая с бисквитами, и договорились о встрече на следующий день. Миссис Линда хотела показать мне кое-какие документы, хранящиеся в банковском сейфе вместе с самим камнем… мы расстались. А на следующий день я узнал от прислуги, что миссис Линда так и не проснулась… Я очень сочувствую вам… Миссис Линда Маклин произвела на меня впечатление славной и достойной женщины…

Они помолчали. Сандра теребила корешок книги, не зная. с чего начать. В голове у неё кружилось множество смутных вопросов и участие молодого человека было столь искренним.

— Скажите… Скажите, мистер Морис, что именно показалось вам необычным в поведении моей мамы в тот день? она чего-то боялась?

— Не совсем так… Видите ли, мы говорили о камне, несущем проклятье. Сама тема, связанные с ней воспоминания миссис Линды, очевидно. взволновали её. Я даже заметил, как она пару раз проглотила таблетки. Кажется, ваша мама страдала сердечной недостаточностью?

— Но ведь вы провели здесь всего полчаса, что можно наговорить за это время, кроме светских любезностей?.

— Да, я поспешил уйти, заметив, как напряжены нервы миссис Маклин. Ведь наш разговор был продолжением довольно откровенной беседы в Лос-Анджелесе. Мы спорили о способностях отдельных предметов нагнетать вокруг их владельцев пагубную атмосферу. Но, кажется, миссис Линда относилась к этому скептически, несмотря на беды, выпавшие вашему семейству… — Морис исподлобья бросил взгляд на Сандру.

— Если хорошенько покопаться в биографиях людей, не связанных с «проклятыми предметами», думаю, мы найдем не меньше несчастий. Лишь их объяснение будет носить более прозаический характер… Во всяком случае, мне бы не хотелось думать, что бездушный камень, который я. в сущности, видела лишь один раз, виноват вот в этом. — Сандра коснулась ладонями подлокотников кресла. Молодой человек вопросительно сдвинул темные прямые брови, разлетающиеся к вискам.

— Простите, я не знал о вашем недуге. Миссис Линда упоминала лишь о несчастье, постигшем её мужа и сына.

— Я была с ними в самолете. И чудом осталась жива… Хотя, иногда я совсем не рада этому чуду.

В глазах Мориса мелькнула боль, он даже подался вперед, отрицательно качая головой:

— Нет! Прошу вас, — вы не должны так думать! Никогда. Вы так молоды, мисс Керри, так умны и добры… Вы нужны вашим друзьям, близким…

— Теперь у меня не осталось никого. — Почувствовав подступившие слезы, Сандра резко переменила тон. — Вы надолго в Даллас? Насколько я поняла, мистер Морис, вы живете в Калифорнии?

— Да. я работаю в Лос-Анджелесе. После того, как окончил университет, сразу же стал сотрудником редакции «Ironical Reader» в отделе культурных новостей.

— Вероятно, вы учились в Санта-Барбаре?

— Да. И получил диплом бакалавра в Принстонском университете.

— Удивительно! Значит, мы с вами коллеги. Я тоже окончила Принстон. Только прошла заочное обучение… А что бы вы все таки хотели узнать полезного для вашего научного труда?

— Если вы позволите, мы встретимся как-нибудь потом. Еще не время для разговоров об этом камне. И, знаете, несмотря на весь мой скептицизм, мне самому он что-то начинает не нравиться. — Молодой человек поднялся. Разрешите проститься. Я предполагал сегодня навестить могилу миссис Линды.

— Спасибо. Спасибо за добрые слова и вообще… Что вы вспомнили и зашли. — Сандра протянула гостю руку. Он поцеловал её, заглянув Сандре в глаза.

— Можете рассчитывать на мою поддержку… Ну, многого я, конечно, не могу… Но вот просто так поболтать… — в любую минуту. Прощайте, мисс Керри.

Сандра сама не поняла, почему окликнула уходящего гостя.

— Погодите, мистер Морис! Я ведь тоже собиралась на кладбище. Я навещаю маму ежедневно. Думаю, ей будет приятно, если мы появимся вместе…

Позвонив в гараж, Сандра просила подать лимузин.

— Эта машина специально приспособлена для транспортировки моего кресла. — Объяснила она и сообщила явившейся по звонку горничной. — Мы уезжаем с мистером Морисом на кладбище. будь добра, Кэт, приготовь мою накидку. Там, кажется, прохладно.

Застыв в дверях, пожилая женщина переводила удивленный взгляд с Сандры на визитера, не торопясь выполнять распоряжение хозяйки.

— В чем дело, Кэт? — Спросила Сандра.

— Я предупрежу Фила, чтобы он сопроводил вас.

— Не стоит. Мне поможет шофер и мистер Морис. — Возразила Сандра.

Спустившись через пять минут к подъезду, она увидела стоящего у лимузина дворецкого.

— Вы мне не понадобитесь, Фил, благодарю.

— Но, мисс Сандра, если позволите, мне бы тоже хотелось навестить кладбище.

— Раз так, поезжай. — Накинув черное пончо из мягкого драпа, Сандра с помощь. шофера погрузилась в просторный салон лимузина, где для её кресла было сооружено специальное место.

— Вот так. Здесь я чувствую себя как дома. — Кивнула она мистеру Морису, предлагая занять место на сидении рядом.

Сумрачный ноябрьский день окутывал кладбищенские владения серым промозглым туманом. Изящная часовня с фамильным захоронением Маклинов-Керри представляла удручающее зрелище — слишком много надгробий c довольно близкими датами, свидетельствующими о преждевременной смерти.

Погруженная в печальные мысли, Сандра не заметила, как побледнел её спутник.

— Простите, мне лучше выйти на воздух… Все это так тяжело. Пробормотал он, устремившись к выходу.

Они возвращались молча. У площади генерала Биркаса Морис попросил:

— Если не возражаете, я выйду здесь. Мой отель неподалеку.

— А вы не отказались бы пообедать со мной, мистер Морис? Если это не нарушит ваших планов.

— С радостью. У меня нет больше знакомых в Далласе. — Согласился молодой человек, улыбнувшись Сандре.

Оставшееся до обеда время они провели в саду. Сандра, давно избегавшая прогулок в отдаленные уголки усадьбы, напоминавшие ей о прежних счастливых днях, решила совершить памятную экскурсию.

— Вот здесь, в этом летнем павильоне, устраивали дни рождения для меня и брата… Последний раз я была здесь, когда мне исполнилось пятнадцать. Играл школьный оркестр и мы очень много танцевали. Майкл уже окончил школу и впервые присоединился к нам в качестве студента. Он собирался стать математиком. А Лиз — такая хорошенькая вертушка из моего класса, была влюблена в него. Я все изобретала разные способы, чтобы свести брата со своей подружкой, а он злился… Майкл был серьезным парнем… Если бы он знал, что жить оставалось всего год, и что мы танцевали здесь последний раз.